Елена Премудрая раскрыла глаза; глянула кругом — нет никого. Ведь эта королевна — Елена Премудрая, наша могучая повелительница. Не летай больше на зеленый луг, не дивись на Елену Премудрую; не то сложишь буйну голову». День прошел, солнце закатилось, Елена Премудрая слетала на зеленый луг, воротилась, начала снимать уборы, разделась и легла в постель.
Бросил ружье и ранец на землю и пошел куда глаза глядят. Красные девицы принесли волшебный ковер, разостлали по полу, ударились о тот ковер и сделались голубками; встрепенулись и улетели в окошко.
Голубки опустились на зеленый луг, а малиновка села под смородинов куст, укрылась за листьями и высматривает оттуда. Птичка-малиновка вспорхнула вслед за тремя сестрами и вместе с ними очутилась в спальне. Не стерпела королевна, выбежала в зеленый сад, хочет сама ловить птичку-малиновку; подходит к кустику — птичка с ветки не трогается, сидит спустя крылышки, словно ее дожидается.
Видно, — думает, — мне во сне это пригрезилось!» Повернулась на другой бок и опять заснула. Солдат согласился; нечистый подхватил его под руки, поднял высоко-высоко на воздух и принес за тридевять земель, в тридесятое государство — в белокаменные палаты. Остался солдат с красными девицами, и такое ему житье вышло, что и помирать не надо. Одно его кручинит: каждую ночь уходят красные девицы из дому, а куда уходят — неведомо.
Вскочил в спальню, ударился о ковер и обернулся малиновкой, вылетел в окно да за ними вдогонку. Сошла она с колесницы, села на золотой трон; начала подзывать к себе голубок по очереди и учить их разным мудростям. Покончила ученье, вскочила на колесницу и была такова! Солдат не унывает, те речи мимо ушей пропускает; дождался другой ночи, ударился о ковер и сделался птичкой-малиновкой.
Приехала королевна во дворец; выбежали к ней навстречу няньки и мамки, подхватили ее под руки и увели в расписные палаты. Малиновка с кустика на кустик перепархивает, далеко не летит и в руки не дается. Подошел добрый молодец к королевниной кроватке, смотрел-смотрел на красавицу, не выдержал и чмок ее в уста сахарные.
Как мне не горевать, коли третий день с голоду пропадаю. В моем доме будет тебе житье привольное; пей, ешь и гуляй, сколько душа хочет, только присматривай за моими дочерьми — больше мне ничего не надобно. Стал было их про то расспрашивать, так не сказывают, запираются. Няньки, мамки, бегите скорее в сад; изловите мне птичку-малиновку! Няньки и мамки бросились в сад, стали ловить певчую пташку…
Обрадовалась королевна, взяла птичку в руки, принесла во дворец, посадила в золотую клетку и повесила в своей спальне. Тут что-нибудь да недаром: дай-ка посмотрю в волшебную книгу. Посмотрела в свою волшебную книгу и тотчас узнала, что сидит в золотой клетке не простая птичка-малиновка, а молодой солдат. Откуда ни взялся — стал перед ней великан с топором и с плахою, повалил солдата наземь, прижал его буйную голову к плахе и поднял топор. Вот махнет королевна платком, и покатится молодецкая голова…
Вышел солдат из дворца, забрел в дремучий лес, сел под кустик, задумался-закручинился. Солдат сел на орла; орел взвился кверху и залетел за облака-тучи черные. Подскочил к солдату, ударил его по щеке и оборотил булавкою, а сам сделался мышкою, схватил булавку в зубы, прокрался во дворец, нашел волшебную книгу и воткнул в нее булавку.
Я, — говорит, — хитра, а ты и меня хитрей! Не стали они долго раздумывать, перевенчались и зажили себе припеваючи. Ну, — думает солдат, — наделал я дела; вся моя служба ни за грош пропала. Вдруг откуда ни взялся — стал перед ним нечистый и спрашивает: «Здравствуй, служивый! Ладно же, — думает солдат, — буду целую ночь караулить, а уж усмотрю, куда вы таскаетесь».
Елена Премудрая и крикнула палача рубить солдату голову. Тут все до единой голубки снялись с зеленого лугу и полетели каждая в свою сторону. Видит — королевна просыпается, обернулся поскорей мухою, влетел в клетку и стал птичкой-малиновкой.
