Елена Рыковцева: То есть лучше об этом вообще не говорить, так вы оба считаете? И она в этом сформировалась. И вот эти чьи-то мнения Новелла Матвеева от себя пересказывает в этом стихотворении. Петр Дружинин: Я думаю, что она все это видела. Вернулся Крым в Россию! Оно уже совсем называется мейнстримно «Крым (Чьи-то мнения)». Вот это причины крымского конфликта в изложении Новеллы Матвеевой. Оказалось, Новелла Матвеева тоже праздновала в этот день свой юбилей.

Петр Дружинин: Я думаю, что Макаревич и Арбенина, с ними плохого ничего не будет. Вопрос о людях, тех, которые им вставляют палки в колеса. Елена Рыковцева: Давайте какую-то классификацию – гонимые и гонители. Петр Дружинин: В любом случае кто-то не может делать выбор, потому что он его не имеет. Но есть люди, которые знают, что делают подлость и эту подлость делают, потому что им так выгодно.

Елена Рыковцева: Все равно мы возвращаемся к той же порядочности, никуда от этого не денемся

Петр Дружинин: Тогда это было историей, сейчас повторяется. Елена Рыковцева: А в итоге вы соглашаетесь, что она теперь руководство к действию. Бывало всякое… Сегодня ж – На ловкачей дивись, Фемида; Для них предательство – всего лишь «Одно из мнений» индивида! Брависсимо! Гляди, как ловко; Предательство – всего лишь «мненье» – ! Измена – «выбор точки зренья» – ! Вредительство – «талант, сноровка»!..

Елена Рыковцева: Евгений, вам ничего не напоминает это стихотворение, никаких ассоциаций не вызывает? Как раз она и говорила о том, что интеллигенция всегда защищала и заступалась за людей, а вы выступаете совершенно не в той роли, в которой интеллигенция должна выступать. Есть интеллигенция и интеллигенция.

Тогда произошел разгром много чего, в частности, и литературоведения. Это была знаменитая кампания борьбы с космополитами и так далее. Вторая книга Золотоносова посвящена целой серии подобных погромов. В книге Петра Дружинина это особо очевидно, потому что в этой книге Золотоносова палачи и жертвы постоянно меняются, а здесь вы как раз не перепутаете.

Елена Рыковцева: Значит та, которая не либеральная, она не интеллигенция, как-то по-другому ее нужно называть. У Новеллы Матвеевой был вчера юбилей, ей 80 лет. И очень грустно, что взгляды 80-летнего человека оказываются мейнстримными взглядами общества. Очень грустно думать о том, что человек, сформировавшийся в такое время, с такими взглядами в таком возрасте оказывается в сегодняшнем обществе носителем мейнстримной ментальности.

Оставим Майями и дядю Сэма. Им не нужен Крым, потому что они живут в Майями. Их бесят крымчане, потому что они хотят в Россию, они им не нужны, их все это раздражает. Вот такая причина: зачем им Крым, у них есть Майями. Петр Дружинин: Евгений приехал из Англии и смешно об этом говорит. Елена Рыковцева: Ему там весело в Англии, я понимаю. Евгений Добренко: Я думаю, что здесь интересно взглянуть на этот феномен исторически. И вдруг из вашей книги она понимает, что это же и снизу, и еще неизвестно, что сильнее.

Другое дело, что тогда это может быть был вопрос жизни, а теперь только выживания. Да, тогда это был вопрос жизни. Когда Пастернак не подписал в 1937 году это знаменитое письмо, это был акт самоубийства практически, такого отчаяния. Впоследствии это были шаги такие конформистского свойства. Подписывались письма, как мы знаем, не только за, но и против, подписанты, все это мы знаем, диссидентские действия.

Во-первых, конечно, нет такой угрозы, которая была в советское время. Есть выбор – подписать или не подписать. Евгений Добренко: Это первое. Это был факт, это однозначно.

Петр Дружинин: Да все равно же есть люди, которые никогда ничего не поймут или не поверят

Большинство общества просто жило программой «Время» и в этом мире, сконструированном программой «Время», существовало. В этом мире оно находило ответы на все вопросы, и все было ясно и понятно. В современном обществе это далеко не так, потому что вся информация находится на расстоянии компьютерной мыши, когда ты должен кликнуть на другой сайт, выйти и прочесть другую информацию. Тебе не надо ничего в принципе делать для этого. Но здесь есть принципиальный момент.

Петр Дружинин: По крайней мере, у нас были какие-то азбучные истины. Конечно, вступить в комсомол – это уже был моральный шаг, здесь уже, надо сказать, редко приличный человек с приличными родителями вступал в комсомол. Петр Дружинин: Потому что некоторое время каким-то образом поле этих кандидатов пропалывалось. Когда я говорю «вечный», а за что Каин убил своего брата? Масса всего здесь. В этом «Гадюшнике», например, Вера Кетлинская, там было много вещей, с ней связанных.

Тех, кто в кайфе угорелом, Завладел наганным делом. Чьих садизмов личных залежь На Империю не свалишь

Елена Рыковцева: Но ведь это же не любое общество, правда? Елена Рыковцева: Есть разница, конечно. И связано это во многом с историей, крепостное право было – не было, там очень много вещей, которые формировали украинское общество просто иначе исторически. Елена Рыковцева: Я хочу вернуть вас в прошлое еще раз. Эту цитату приводит Евгения Добренко в одной из своих статей, она любопытнейшая, я хочу, чтобы вы ее прокомментировали.

Это те, кого травят, он их призывает: вас травят, а вы не уходите, мы не должны уходить, это дело нельзя выпускать из своих рук. Он имеет в виду филологию. Если к нам попало оно, мы не можем, как нам ни тяжело, отстраниться и уступить негодяям – это наша обязанность».

Это в воздух призыв, но он сегодня в современной России очень актуален. Когда одни говорят: мы уезжаем, мы ничего сделать не можем. А другие люди отвечают: вы предатели, вы уезжаете, вы бросаете, отдаете Россию вот этим 85%, которые станут 100% после того, как вы уедете.

Раньше выбора не было. В жизни всегда есть место подвигу – это громкие слова, но в любой ситуации человек, если он хочет оставаться человеком, может пытаться это делать. Елена Рыковцева: Эти вопросы решаются, исходя из соображений выгоды. Петр Дружинин: Может быть на нижнем уровне они вопросами морали решаются, но те, кто может принимать серьезные решения, они руководствуются другими принципами. Все мы люди, и все мы слабы. Другой вопрос состоит в том, выдаем ли мы себе индульгенцию на слабость, а значит, и на подлость.

Правда состоит в том, что здесь были палачи и были жертвы. Если мне постоянно говорить о чем-то одном, а я не буду знать обратной стороны, я, если и не поверю в это, то хотя бы с этим смирюсь. В какой-то момент и он может стать разменной картой. Евгений Добренко: Поскольку у Новеллы Матвеевой нет Майями, ей нужен Крым, ей же нужно тоже где-то отдыхать.